Луи Бриньон - 12-й удар[Гангстерская сага. Часть первая]
— А ты куда?
— Да так, скоро вернусь.
Бригаду разделили надвое. Одна часть во главе с Махно и Барракудой отправились на поиски бригады Васи Хромого, вторая с Арбатом поехали в сторону кафе «Дары Кавказа», где, они знали, обитала группировка Касыма. После короткого пути автомобили затормозили у входа в кафе. Вместе с Арбатом было не меньше сорока человек, все вооружены автоматами.
Когда вышли из машины, Арбат коротко бросил:
— Всех валить!
Они вошли в кафе. За столом в углу сидели пять человек. Увидев вооруженных людей, они закричали, хватаясь за оружие. Их тут же расстреляли. На выстрелы из подсобного помещения выбежало более двадцати человек. Завязалась жестокая перестрелка. Стреляли в упор друг в друга. Через минуту всё было кончено, все двадцать человек лежали на полу. Арбат ринулся в подсобку, обыскивая все вокруг. Никого не было, кроме перепуганных поваров.
— Где Касым? — жестко спросил у поваров Арбат, и в ту же секунду услышал, как хлопнула дверь. Арбат бросился на звук. Когда он нашел черный выход из подсобки и выбежал на улицу, то увидел, как два человека перелазят через высокий забор. Оглянувшись на него, первый спрыгнул по другую сторону от забора. Второй собирался спрыгнуть, но Арбат разрядил в него обойму Калашникова. Пули изрешетили стоявшего на верху забора человека. С той стороны раздался дикий крик. Тело убитого Арбатом человека упало на кучу мусорных блоков, стоявших возле стены. Арбат перезарядил автомат и бросился к забору. Когда Арбат залез на забор, на той стороне никого не было. Арбат спустился и перевернул тело. Он видел убитого им человека один раз — это был Фархат, брат Касыма. Сплюнув в его сторону, Арбат вернулся в кафе, где позвал Корнея.
— Какие дела с нашими? — коротко спросил Арбат.
— Семеро! Еще столько же раненых, — ответил Корней, — мы всех забрали!
— Уходим!
Через час Арбат встретился в автоцентре с Махно и Барракудой.
— Касым ушел! Остальных положили, — коротко сообщил Арбат
— Барракуда хромовских положил прямо в офисе ихнем. А у меня ничего не срослось. Хромого мусора пасут в больнице, беспонтово туда лезть. Да и чё суетиться? В больнице человек десять хромовских осталось.
— Наших много полегло?
— Девять пацанов! — ответил Барракуда.
— Земля пухом! — невесело сказал Арбат. — Боевые пацаны были.
— А Стрела как, звонил в больницу? — спросил Махно.
Махно снял трубку, но Арбат остановил его.
— Не звони, Махно! Может мусора уже там. Нельзя нам высовываться после сегодняшнего. Исчезнем на время, пока вокруг не успокоится!
В эту ночь вся московская милиция была поднята на ноги.
Облавы не прекращались несколько дней.
Глава 9
Апрель 1997 год.
Махно и Барракуда ехали в больницу к Стреле. По дороге их остановил инспектор ДПС. Махно вышел из машины и показал документы. Инспектор придирчиво осмотрел документы, затем обошел джип со всех сторон.
— Откройте багажник!
Махно открыл — багажник был совершенно пустой.
— Ручник работает?
— Работает.
— Проверим! — инспектор снял со скорости машину и вытянул ручник. — Работает, — попытки инспектора сдвинуть джип с места не увенчались успехом.
— А теперь садитесь, пожалуйста, за руль и включите габариты.
Инспектор встал сзади, Махно сел за руль.
— Отдай копейку, пусть отвалит, — посоветовал Барракуда.
— Еще чего! — хмыкнул Махно.
— Отдай, жмот!
— Обойдется!
Злой Барракуда вышел из машины и сунул инспектору деньги. Тот заулыбался:
— Давно бы так, а то и себя мучаете и меня.
Махно тоже вылез из джипа.
— Хороший ты мужик, понравился. Хочешь, анекдот тебе расскажу, чтоб веселее было бабки собирать?
— Я на работе.
— Я ж тебе не выпить предлагаю.
— Валяй, только короче!
— Слушай. В 3000 году учительница привела детей на экскурсию в парк. Один из них находит палочку наподобие той, что ты в руке держишь. Он спрашивает учительницу: «Что это такое?» Учительница отвечает: «Эта палочка принадлежала самому наглому племени ментозавров. Они этой палочкой добывали себе пищу». — Поехали, Барракуда.
Не доезжая до больницы, они попали в пробку. Сзади постоянно сигналили. Барракуда злился:
— Ну, чё они сигналят? Слепые что ли? Не видят — дорога забита!
Машины двигались очень медленно, сигналить сзади не переставали.
— Да заткнутся они или нет?
— Остынь, мы тоже так можем, — Махно посигналил, и тут же сзади раздался резкий длинный гудок.
— Ну, всё! — Барракуда вышел из машины, подошел к водителю стоящей сзади машины и рывком открыл дверь. Затем взял водителя за шиворот, вытащил наружу и несколько раз ударил в лицо.
— В следующий раз сигналить не будешь!
— Я не сигналил, — послышался жалобный ответ.
— Не сигналил? А почему сразу не сказал? …
В больницу они опоздали. Дежурный врач сказал, что Стрельникова уже выписали.
— Все из–за тебя, урод! — Барракуда наградил Махно тычком. — Нашел время мусорам анекдоты рассказывать.
— Отвали, кабан! Не то зенки вырву и на задницу нацеплю. Будешь тогда ходить и всем подмигивать.
— Ты, жертва Бухенвальда! Хорош помелом махать, на дачу ехать надо.
— А я чё говорю?
Дача Стрельникова находилась в пятнадцати километрах от Кольцевой, по Варшавке. Когда Махно и Барракуда приехали, все уже были там.
Стреле поставили кровать в самой большой комнате перед телевизором. Он полулежал в постели. Рядом сидела Настя и кормила его манной кашей. Арбат и Надя расположились чуть поодаль.
— А чё так рано уехали? — Махно с разгона плюхнулся в кресло рядом с Надей.
— Виноват, так хоть помолчи! — посоветовал Арбат.
— Вот так всегда! Слово не дадут сказать! Рот закрывают со всех сторон.
— Тебе рот закроешь, задницей заговоришь, — бросил Барракуда.
— Идея! — Махно притворно схватился за живот.
— Только попробуй — сдачи получишь! — предупредил Барракуда.
Настя оторвалась от Сергея и с укоризной посмотрела на спорящих:
— Может, вы в туалет сходите и там устроите дуэль?
Арбат засмеялся:
— Барракуда его гранатами закидает.
— Ну, у вас и шуточки, — Надя покачала головой, — тошнить начинает. — Она обратилась к Стреле:
— А ты что молчишь, Сергей? Урезонь их.
Все посмотрели на Сергея. Бледность на его лице еще не прошла, но говорил он намного лучше.
— Слышь, пацаны! Вам боевые надо вставить, а то беспонтовая драка будет.
— Ты еще хуже, чем они! — возмутилась Надя.
Ребята расхохотались. Стрела тут же схватился за грудь: любое движение вызывало ноющую боль.
— Пока все, — Настя вытерла салфеткой рот Сергею, — пойдем, Надя, приготовим что–нибудь для остальных.
— Как себя чувствуешь, Стрела? — Махно сел на место Насти.
— Грудь болит, а все остальное не беспокоит пока. А там хрен его знает, что дальше будет.
— Да ты радуйся, что живой остался! Мы думали: хана тебе, не выберешься. Целый месяц лежал в реанимации. Папочка Арбата все время повторял: «Непонятно, как ему удается держаться?»
— Что там с Касымом? — спросил Стрела у ребят.
— Беспонтово! Свалил, гад! Думаем и Хромой с ним.
— Зря ты тогда патроны вытащил, Махно! Завалить его надо было!
— А чё он теперь может? Мы всю бригаду разбомбили! Не появится он в Москве, Стрела!
— Дурак ты, Махно, он как раненый зверь — неизвестно, откуда удар нанесет, но яму под нас копать будет, однозначно, — уверенно заметил Сергей.
— Что–то ты стал рассудительным, Стрела! — удивился Махно. — Раньше за тобой такого не замечали.
Сергей усмехнулся:
— Четыре месяца полежишь в больнице и не таким станешь.
— Есть еще проблемы, — сказал Барракуда, — в городе две бригады объявились: Синего и Леши Большого. Прессуют нас потихоньку. По ходу, движение хотят перехватить.
— Разберемся! — хмуро произнес Стрела.
— Это не все, — Арбат встал с места, — не хотели тебя беспокоить, Стрела. Менты нас прижали капитально, дохнуть не дают. В автоцентр чуть ли не каждый день приезжают, пацанам липу подкладывают. Бегаю все время — пацанов вытаскиваю. С утра уже Миклуху с Корнеем забрали. Сразу после разборки с Касымом началось. Гад один приезжал из управления мусоровки, так он мне прямым текстом врубил, чтоб мы проваливали. Оставьте, мол, свои дела нам, тогда живы останетесь. Что делать будем?
— Пока ничего, — Стрела, кряхтя, перевернулся на бок.
— Они нас со свету сживут, Стрела! Это не братва — отстреляешься, и базар закрыт. Этих не перестреляешь!
Махно дернул Арбата за руку.
— Ехать пора, дела ждут.
— Так что будем делать, Стрела? — переспросил Арбат.
